Адвокат подсудимых по делу об актауском заводе планшетников не согласен с обвинением

Защитник подсудимых руководителей ТОО «Caspiy Еlectronics» Рашид Саулебаев считает, что финансовая полиция Мангистауской области провела следствие поверхностно. А проверки, которые начались сразу же после пуска завода в строй, по его мнению, практически погубили предприятие.

- В декабре 2012 года завод вступил в строй и приступил к сборке телевизоров, а уже в январе начались проверки, которые не давали нормально работать, в марте же началось следствие, - рассказывает адвокат.

Завод за один месяц выпустил тысячу телевизоров, которые были успешно реализованы через торговую сеть «Атлант», что принесло прибыль в размере около 30 миллионов тенге. На будущее завод уже имел контракт на производство 40 тысяч телевизоров. То есть предприятие имело все шансы в короткие сроки окупиться и стать высоко рентабельным, считает Рашид Саулебаев.
По мнению руководителей предприятия, которые сейчас привлекаются к суду, "кому-то этот кусок праздничного пирога показался лакомым и начался рейдерский захват предприятия".

Рашид Саулебаев говорит, что обвинительное заключение состоит из двух пунктов — это растрата вверенного чужого имущества и мошенничество.
Вверенное имущество — это две части: одна - 200 миллионов тенге, поступившие на завод от СПК «Каспий», как уставной капитал, и 600 миллионов, которые поступили на завод в виде оборудования от предприятия «JX Company».

Мошенничеством сторона обвинения считает завышенную стоимость именно этого оборудования. Финполиция провела оценку оборудования и пришла к выводу, что его стоимость всего 20 миллионов. Якобы, вся схема с открытием завода была придумана для того, чтобы похитить оставшиеся 580 миллионов.

Но, по мнению адвоката, оборудование стоит на заводе, никто его не похищал, и деньги за него являются чисто виртуальными, похитить их нельзя. Таким образом, компания «JX Company» вошла в проект завода «Caspiy Еlectronics». И оценку стоимости оборудования производила независимая оценочная компания. Если и предъявлять кому-то претензии, то к ней, имеющей соответствующие разрешения и лицензии.

«В то время, как оценку оборудования со стороны финансовой полиции было поручено предприятию, которое по сути является конкурентом завода «Caspiy Еlectronics», - говорит Рашид Саулебаев.

По мнению адвоката подсудимых, оценка оборудования была сделана некорректно. Эксперты оценивали конвейерную линию по сборке телевизоров по стоимости отдельных узлов и блоков. Выискивали их цену из Интернета. А между тем, в полном комплекте и в собранном виде она стоит намного дороже. К тому же для монтажа конвейера и обучения персонала на завод приглашали специалистов из Южной Кореи. Оценку проводили по балансовой стоимости, а она ниже, чем рыночная. Рыночную стоимость вообще определяет рынок, а он отсутствует, потому что аналогов такому оборудованию в Казахстане никогда не было.

«Суду неправильно преподносится информация, - говорит Рашид Саулебаев, - например, что планшетники не могли здесь собираться. Эта линия как раз и предусмотрена для сбора бытовой техники. На ней можно собирать любую электротехнику, от смартфона до пылесоса. Под запретом только сборка холодильников. Никогда представители завода не заявляли, что планшетники они будут собирать с нуля. Изначально вопрос стоял о так называемом «отверточном» производстве. То есть к нам привозят комплектующие, и здесь собирают телевизор или планшетник. Это не новшество и не махинация, у нас в Казахстане и автомобили таким образом производят, и вертолеты делать собираются».

Вопрос с долей в проекте СПК «Каспий» судом вообще рассматриваться не должен, потому что 200 миллионов тенге, поступившие от корпорации — это уставной капитал , то есть 25 процентная доля СПК в предприятии. Эту долю никто у СПК «Каспий» не отнимал, не воровал, и вообще украсть не может. «На эти деньги, которые от корпорации поступали нерегулярно и с задержками, производился закуп участков и монтаж здания, производилось обучение персонала, и так далее», - говорит Рашид Саулебаев.

По его мнению, если бы заводу не мешали работать, то со своей 25 процентной доли в предприятии уже примерно через четыре года корпорация имела бы прибыль. Это был государственный проект и руководство завода рассчитывало на государственные заказы.

Фото Дениса Онищенко из архива "Лады"